III

Хаоситы бежали через площадь прямо по трупам своих товарищей. Боевые братья косили врагов, почти не целясь. Еретики с криками падали на мостовую. Тех, кого не убило наповал, затопчет бегущая толпа…

Внезапно пальба прекратилась. Защитники собора разглядели, в кого они стреляют. Мятежники гнали перед собой женщин и детей, пойманных среди руин по приказу Хоизана Безликого. Вслед за ними бежали опьяневшие от крови убийцы. Они подгоняли несчастных прикладами и пинками.

Над баррикадами пронесся дружный стон. Самоотверженные боевые братья оказались не готовы к такому повороту событий.

Семпер и Деван сразу поняли всю опасность сложившегося положения. Под прикрытием живого щита хаоситы могли подобраться довольно близко к собору. Защитники храма бросали отчаянные взгляды на своих командиров. Но у них язык не поворачивался отдать приказ.

Ситуацию спас Максим Боруса – головорез, преступник и убийца из подземелий Странивара.

– Огонь! – орал он, пиная боевых братьев тяжелыми сапогами.– Огонь, святоши! Чего вы ждете? Их все равно убьют!

Первыми открыли огонь бойцы на восточной баррикаде. Нажимая спусковые крючки, они беззвучно просили у обреченных соотечественников прощения. Через секунду заговорили винтовки с северной стороны. Пули и лазерные разряды ударили в живой щит, разрывая человеческую плоть и круша кости.

Семпер слышал, как кричат сотни женщин и детей, моля о пощаде. Он видел шести– или семилетнего мальчика, рыдавшего возле трупов своих родителей и тут же смятого набежавшей толпой. Видел мать с младенцем на руках, которую перечеркнула пулеметная очередь.

Семпер смотрел на все это и старался ни о чем не думать. Это цели, просто цели, а за ними – настоящий враг. Капитан стрелял до тех пор, пока не появились те самые враги. Лазерный пистолет раскалился от непрерывной стрельбы. Отбросив его в сторону, Семпер вытащил саблю. В молодости он часто ходил на абордаж и не раз отбивал абордажные атаки на свой корабль. Он всегда первым бросался в самую гущу боя. Однако с тех пор, когда он в последний раз ходил в рукопашную, прошло много лет. Сначала Семпер даже засомневался, сможет ли снова участвовать в такой резне. Но, увидев, как отвратительные хаоситы добивают раненых женщин и детей, расчищая себе путь к баррикадам, капитан утратил любые сомнения. Уничтожать таких мерзких тварей – не только долг перед Императором, но и прекрасное времяпрепровождение!

– Приготовиться! – скомандовал Семпер, взобравшись на баррикаду. – Загоните их обратно в варп!

Защитники собора дали дружный залп. Несколько десятков изменников упали как подкошенные, но остальные, обезумев от жажды крови, отталкивая друг друга, уже лезли на баррикады.

Их встретили боевые братья.

Оставшиеся внизу еретики принялись разбирать завалы, а самые изобретательные находили в баррикаде дыры, просовывали в них стволы и стреляли наугад, надеясь в кого-нибудь попасть.

Прямо на Семпера выскочили облаченные в черное еретики. Взмахнув саблей, капитан обезглавил первого хаосита, увернулся от его упавшего тела и пронзил сердце следующего. Врагов становилось все больше. Непонятно откуда посыпался град наполненных прометием бутылок. Вспыхнуло пламя. Объятые огнем люди падали вниз и катались по мокрой от дождя мостовой. Одну из истошно орущих фигур Семпер проткнул саблей, даже не зная, прикончил ли он врага или облегчил страдания кому-то из своих боевых товарищей.

К собору рвались новые отряды мятежников. Они прыгали сквозь пламя с дикими воплями боли и ликования. Огромный еретик в горящих одеждах бросился к Семперу, потрясая косой с длинным и острым как бритва лезвием. Не успел он пробежать и нескольких шагов, как на него накинулись боевые братья с ножами и дубинками. Они били и кромсали его до тех пор, пока он не перестал визжать. Но прежде хаосит умудрился снести голову одному из защитников собора.

Осмотревшись по сторонам, Семпер увидел, что бой превратился в беспорядочную свалку. Все смешалось. Дождь лил как из ведра, приглушая крики, вой и выстрелы.

На обломок статуи взобрался страшный еретик, вооруженный тяжелым топором. Его черный балахон был обвязан поясом, сплетенным из женских кос, на котором висело несколько десятков чьих-то ушей. Хаосит замахнулся, но Семпер прокрутился на месте и раскроил врагу череп мощным ударом сабли.

Вовремя увидев лазерный пистолет в изуродованной лапе какого-то мутанта, капитан отрубил ему конечность, прежде чем тот успел спустить курок.

Молодая женщина вытянула похожие на щупальца кривые пальцы с длинными когтями, стараясь достать до горла или выцарапать Семперу глаза. Капитан сделал выпад и насадил тело еретички на лезвие клинка. Вытащив оружие из ребер хаосопоклонницы, он столкнул ее труп вниз и осмотрелся. Темно-синей формы Имперского Военно-космического флота нигде не было видно. Ран дрался рядом всего несколько минут назад. Он прикрывал капитану спину. Но где он теперь? Неужели все его спутники погибли?!

От невеселых мыслей Семпера отвлекла очередная толпа еретиков, полезших на баррикаду.

Охрипнув от страшных проклятий, Максим Боруса взмахнул цепным мечом, словно дубинкой, и развалил надвое голову очередному безумцу в черном балахоне. Меч давно заклинило. То ли иссякла батарея, то ли в цепи застряли осколки чьих-то костей. Но Максим не бросил оружие. Медвежьей силы выходца со Странивара хватало для того, чтобы наносить страшные раны врагам острыми зубьями неподвижного лезвия.

Хьюга лежал навзничь неподалеку, глядя мертвыми глазами в дождливое небо. Стоило хаоситам пойти на штурм, как у интенданта душа ушла в пятки, он вскрикнул и опрометью бросился к дверям собора. Помня приказ Семпера, Максим дал ему сделать несколько шагов, а потом выстрелил в спину. Боевые братья подобрали еще теплое тело интенданта и без особого почтения швырнули на груду трупов своих товарищей, которыми они затыкали бреши в баррикаде. Так мертвый Хьюга принес защитникам собора Экклезиархии гораздо больше пользы, чем живой.

Покрытый с головы до ног кровью врагов Императора, Максим изрыгал проклятия и беспощадно крушил черепа и кости еретиков. Воодушевленные таким зрелищем, боевые братья бросились в атаку с удвоенной яростью.

Расхохотавшись, старшина разрубил грудную клетку одному хаоситу и тут же перебил позвоночник другому.

Несмотря на внешнее спокойствие, в глубине души у Борусы шевельнулся страх. Он вовсе не был уверен в том, что выйдет живым из этой переделки. Такие, как он, гибли в подземельях Странивара, не дожив и до двадцати пяти. А ведь Максим протянул там гораздо дольше. Выжил он и в руках Адептус Арбитрес, и в лагерях Лубянки. Не погиб и на «Махариусе». Даже сделал карьеру. Благодаря странному стечению обстоятельств, он поднялся с нижних палуб до капитанского мостика и одновременно чина унтер-офицера.

Сейчас Максим почему-то вспомнил слова своей любовницы со Странивара. Ее звали Таняра, и она была очень странной. Девушка утверждала, что ее посещают видения. Устав от любовных игр, опьянев от сока таджа и крепчайшего самогона, Боруса слушал рассказы Таняры. Она говорила, что видит Максима стоящим на капитанском мостике огромного судна, что он облачен в офицерский мундир, а на его широкой груди блестят медали. Тогда Максим посмеялся над Танярой, решив, что она просто слишком много выпила. Он был уверен, что, как и миллионы обитателей Странивара, умрет в зловонных подземельях, не увидев совершенно ненужных ему чужих миров необъятного Империума.

Таняры, конечно, уже давным-давно нет на свете. Если ее не пристрелили арбитры, она наверняка попала в лапы охотников на ведьм из Экклезиархии или в застенки Инквизиции…

На этот раз Максим не рассмеялся, вспомнив ее слова. Он уже стоял на мостике имперского боевого корабля, разве нет? Однако на нем всего лишь мундир старшины и никаких медалей. Наград у него ещё нет. По крайней мере, пока…